принцип: дескать без мистики и произвола… в науке нельзя (?!)… Понять и критиковать этот тезис может только сам суфизм. Наука бессильна в этом вопросе…
Коран, оторванный от своей собственной почвы и перенесенный на почву суфизма, можно назвать, как отмечено, «суфическим Кораном» или, для краткости, суфо- или суфи-Кораном. Его «можно было бы» трактовать еще и как, простите, «версию Корана», если бы это можно было делать. Но Аллах категорически запретил все подобное с Кораном. Ни суфизм, ни какое-то другое мистическое учение не подходят для Корана. И не потому, чтобы «дополнить» его. Об этом даже речь не идет! Коран, как отмечено, не нуждается ни в каком дополнении! Речь может итти только о его адекватном понимании. Понимании в соответствии с человеком, его временем, культурой… Но и этого в суфизме нет! В нем нет ничего из объективного знания о Коране. А то, что есть, преломлено через собственные – или «альтернативные» – принципы и идеи самого суфизма…
Суфизм и подобные ему учения используют, как отмечено, два «недозволенных» или «запрещенных» приема в дискуссии. (1) Сначала они входят в ту часть учения Аллаха, которая начинается с пункта «веры в его Слово», а затем (2) пытаются «быть альтернативными». В первом случае (1) они пытаются принести вопросам веры свое понимание. То есть вместо того, чтобы выводить его из Корана, они конструируют его из самих себя и принципов, лежащих вне Корана, в стороне от него. Так искажается понимание Корана как веры… Разумеется, этого Коран принять не может. Во втором случае (2) строится альтернативное учение. В нем всё преобразуется, И метод свой, и содержание своё. Объективное мышление сменяется субъективно-произвольным, демонстрирующим себя в формах мифо-мистического иррационального мышления, а содержание ставит себя «в пику» содержанию Корана. Коран ставится себе на службу еще и фразеологией и понятиями. Людей начинают убеждать в том, что в суфизме решаются те проблемы, которые являетмя «трудными» для Корана…
Здесь есть один общий момент, который может стать основанием для существования мифического мышления в общественном и индивидуальном сознаниях. Речь идет о мышлении, настроенном на ожидаемое решение проблем. И когда это решение не происходит на деле, его приближают в мыслях. Это – общее явление для всей сферы мышления. Потому оно имеет место не только в системе веры, но и в научном мышлении, его социальных мифах. Но в сфере веры дело «упрощается» самим механизмом веры. Так еще раз искажается принцип веры от Аллаха… Суфизм призывает верить в его построения без всякого доказательства. Он использует тот прием, которым пользуется Аллах «в закрытой части» своего Учения… Так суфизм эксплуатирует в своих интерес один из двух фундаментальных коранических принципов в построении и доказательстве своей системы, идей и тезисов…
Какие это «два принципа»? Еще раз подчеркнем, что если говорить о Коране и принципе объективного мышления и познания, то следует говорить об их совпадении. Потому Аллах и характеризует Коран как фытрат. Но кораническое знание раздваивается. Оно – одно для Аллаха и другое – для нас. Наше знание «не дотягивает» до знания Аллаха. Образуется «переход». Он и покрывается, как отмечено, верой. В этом смысле и объективное кораническое знание раздваивается (для нас) на знание по методу нашей науки и знание по вере или знание по методу самого Аллаха…
Этот принцип переосмысливается суфическим учением «в свою пользу». Теперь суфизм начинает требовать к себе такого отношения, которое требует от человека Аллах, призывающий его к вере в свое Слово. Или: он (суфизм) требует к себе веры так, как требует ее Аллах. Но Аллах требует веры в то, что он не может открыть человеку по причине недостатка у него знания, а суфизм требует веры в свои мифо-мистические произвольные построения. Такова, вот, разница между верой у Аллаха и у суфиев…
В оценке суфизма следует видеть и аргумент, связанный с интересами. Там, где они господствуют, там объективное знание, – разумеется, в вопросах, где это возможно, – отходит на второй план, а на первом так и остаются сами интересы. Но они не просто остаются. Они облекаются в теоретическую форму и остаются уже в этой форме. А она, как выясняется, необязательно должна быть научной. «Необязательно-научная» форма мышления – это псевдо-научное мышление. В нем ничего от науки нет, зато есть все, что требуется для видимо-научного обслуживания интересов. Этого и оказывается достаточным. Суфизм представляет одну из таких форм псевдно- или видимо-научного мышления. Но опять же эта псевдо-наука является наукой корпоративной и групповой организации. Она никогда не может стать формой мышления в науке. Более того, она на каждом шагу и при каждом удобном случае осуждается и отвергается ею…
Суфизм и суфоподобные учения изобрели еще один защитный тезис для себя. Оно состоит в эксплуатации тезиса о том, что вечное и бесконечное – это один род знания, а опытное, эмпирическое и преходящее – другой. В принципе, этот тезис относится не только к суфизму. Его можно рассмаривать как имеющего весьма широкую сферу применения в системах иррационального и мистического мышления, в особенности тех из них, которые «прилипают к телу» веры от Аллаха, пытаясь эксплуатировать ее в своих интересах. В этом плане здесь значится и суфизм.
Вопрос о том, насколько человек может проникнуть в знание вещей, говорит наша современная наука. Если взять ее на фоне Корана, то мы получим совершенно четкий и однозначный ответ на вопрос. Но в этой теме нас опять же привлекает позиция суфизма. Речь идет о суфизме, который пытается внушить людям от своего имени то, о чем Аллах со всей откровенностью говорит о Коране… Так мы еще раз убеждаемся в том, что «открытия» суфизма и вся его философия имеют своим основанием иррационально-мистическое мышление, формулирующее свои принципы и положения под углом зрения «желаемого бытия». Эта философия преодолевает дистанцию между желаемым и действительным в воображении. Потому она заведомо ничего не может дать человеку и ни к чему реальному привести его не может. В ней нет ничего из того, что есть в реальной жизни. А всё протекает в ней в сфере чистого воображения. В воображении, конечно, легко всё преодолеть и создать. Задача же состоит в том, чтобы суметь сделать это в жизни… Коран говорит нам о том, как сделать это в жизни…
Эта ложная – по всем направлениям и аспектам – философия (суфизм) тем не менее укоренилась в общественном сознании и в определенной мере – в научном исламском богословии. Особенно это заметно «на трудных проблемах». Стоит войти в них, как некоторые ученые оставляют Коран и сворачивают от него к суфизму. Словно бы Корана нет вовсе или, простите, он неспособен ответить на вопросы, на них способен ответить суфизм. Такой, вот, неожиданный поворот от Корана к суфизму на глазах «у почтенной публики»…
И в самом деле «на глазах»… И в самом деле «почтенной»…
Речь идет о аудитории ТВ, вещающей на страну.
Один пример. На телевизионной передаче с участием Сулеймана Атеша [5], посвященной Рамазану, Корану и исламу (телеканал SKY, Стамбул, 25.09.2008), его спросили о духе (сознании). Он не нашел ничего лучшего, как, простите, ретироваться… в суфизм (?!). И сделал это как-то уж очень поспешно и неуклюже. И стало как-то неловко за него… Известный теолог не нашел ничего лучшего, как привести суфическое понимание духа. Ни слова не сказал о коранической постановке и разрешении вопроса. Словно бы его и нет вовсе [6]!..
Специалисты, безусловно, отметили это. А у неспециалистов, к которым следует отнести большинство телезрителей, дух после этого – до исправления! – будет ассоциироваться с суфизмом и суфическими представлениями о нем. А Корану был нанесен урон признанием его «неспособности ответить на вопрос»… Так одним ответом были «решены» – анти-решены или решены ложно! – ряд задач: (1) люди были ложно информированы по вопросу, (2) им следует думать о том, как избавиться от этой информации и вернуться к кораническому решению вопроса, (3) был принижен Коран как неспособный ответить на вопрос, (4) и это в то время, когда решение вопроса о духе ставится и дается именно Кораном, (5) был возвышен незаслуженно суфизм, (6) на коранический вопрос стали отвечать учением суфизама…
Потому когда говорят, что суфизм – это «не просто так», а это вещь серьезная, к этому следует прислушаться…
Позиция С. Атеша весьма показательна. В сознании ряда теологов укоренилось мнение о том, что на вопросы Корана отвечает… суфизм (?!). С какой это стати? Откуда это, если не из ложного мышления?! Как может отвечать на вопросы Корана учение, которое не имет к нему никакого отношения, а еще и использует его в своих интересах?.. Как может отвечать на него мистическое и произвольное мышление при строгой системе объективного коранического мышления?.. Как может отвечать на вопросы Корана учение, которое стоит в ряду запрещенных и осуждаемых им форм мышления?.. Как может отвечать на вопросы Корана какое-то учение вообще, когда на все свои вопросы Коран отвечает сам?..
Коран – самодостаточен для человека и его практики. Это подчеркивает Аллах. Значит в этом есть смысл…
[1] Суфизм характеризуется еще и как «тасаввуф». Мы предпочтительно пользуемся первым понятием (суфизмом).
[2] В турецкой литературе есть прекрасные критические исследования суфизма. Отметим исследования двух авторов: И. Сармыша и А. Акына (İbrahim Sarmış, Аli Akın).
[3] Тагут: шайтан и все, чему поклоняются люди за пределами Аллаха.
[4] См. об этом в приводимых выше аятах по теме «Коран».
[5] Сулейман Атеш (Süleyman Ateş) – известный турецкий теолог, организатор дера религии (одно время – глава «Управления по делам религии мэрии Стамбула») и автор известного перевода Корана. К слову, мы пользуемся этим переводом в своей работе. Специалиста он привлекает стремлением быть близким к оригинальному тексту Корана. А что касается других его достоинств и недостатков, то… у каждого есть возможность переводить лучше или использовать более лучший, на его взгляд, перевод…
[6] Теме посвящены наши исследования на сайте (см. Коран и дух и др.).
Свежие комментарии