Р.М. Османзаде. Коран и ширк… (продолж.)

И тем не менее вся эта логика и возможная здесь ссылка на науку и ее метод – все это есть не что иное, как маскирование истинной сути вероучения. Да, Аллах принимает обращщеные к нему вопросы через пророка и отвечает на них через него же. Но Аллах в своем обращении к людям говорит с ними «совершенно персонально» и каждого призывает к себе тоже персонально. Никого в этом пространстве между Аллахом и человеком нет. То есть здесь нет никакого посредника. Есть только Аллах и сам человек, общающися с Ним напрямую по Его же собственной воле. Таков здесь механизм. И Коран есть его обнародование или повествование о нем. Вот это и скрывает тарикат. С обнажением же этой сути ниспадает покрывало «логического и всякого иного» его обоснования. То есть средства разума, науки, логики, здравого смысла – все они одинаково лишаются почвы и выпадают из тариката. Нет больше у него этих средств! Единственное, что еще остается у него на руках, – это иррационализм и мистицизм. Эти средства он и использует в конечном счете. Потому любовь тариката к тому, что лежит за пределами разума и не может быть обосновано им, имеет место не сама по себе, а проистекает из его безвыходности. Просто других средств у него нет!.. Но – «хвала тарикату!» – он сумел обратить эту безвыходность в свое преимущество. Аргументировать в науке достаточно сложно. Не всегда и нужные доводы есть под рукой. А когда действие переносится на внеразумную сферу, выносится в иррациональное и мистическое поле, то тут, как говорится, и «карты в руки» или «произвол по фантазии». На том и останавливается тарикат. Ибо приходит туда, где находит для себя «блаженное бытие». Может отрыв от науки и угнетал его на первом этапе, но с открытием этого «блажества внеразумного» тарикат забывает об этом своем «недостатке». Ибо все свои задачи теперь решает «самым прекрасным образом», даже лучше, если бы он стал пользоваться наукой. Ее же он вспоминает только в случае, когда ему напоминают об этом. Блажество внеразумного дает ему возможность обойти все препятствия и доводы науки. Но с одним условием. Это условие есть опять же человек, поверивший в тарикат… Миссия просвещения в этом вопросе, которая достигается благодаря таким исследованиям, как книга проф. А. Байындыра, заключается в том, чтобы противопоставить внеразумному тариката разумное Аллаха, последняя версия которого есть Коран, ниспосланный через пр. Мухаммеда (да вознагралит и приветствует его Аллах!)…

Во всем этом деле нам остается только одно: усвоить и практиковать то, что задумано Творцом и Господом нашим и что изложено им как вероучение. А еще и быть благодарным Ему за эту Его заботу о нас и нашу поддержку. Ничего другого от нас Ему, собственно, и не надо. Да и дать Ему это другое мы не можем. Ибо у Него есть все, что Ему надо. Аллах является самодостаточным для себя бытием. Ни в ком и ни в чем со стороны Он не нуждается. Ему нужна только наша жизнь по его правилам. И все!..

Приведенные соображения показывают (и доказывают) отсутствие аргументов в вопросе логического обоснования посредничества в сектантстве (тарикате). В таком случае остаются аргументы жизненного плана. А они действительно остаются и играют в данном вопросе решающую и определяющую роль. Секта обеспечивает ее лидеру и своему руководству определенные жизненные удобства (блага), почему и представляет собой объект интереса для определенного круга людей. Остается только найти человека, которого секта станет использовать в качестве своего орудия… Оказывается, что и его не надо искать. Он сам идет в секту. Идет в нее для изучения веры Господней и приобщения к ней…

Итак, два условия являются, как отмечено, необходимыми для реализации сектантской модели веры: сектантский посредник, на который в той или иной форме переносятся качества и способности Аллаха, и человек, который в поисках средств приобщения к вере и Аллаху обращается к секте за помощью. Остается только сказать об их связи и о том, что каждый из них извлекает из секты для себя. Посредник утверждается в своих жизненных условиях, тем более, что приписывает себе способность говорить и действовать от имени Господа, за Него и вместо Него. Такая позиция очень надежная. Она – как за бетонной стеной, ее не проймешь ничем. Тому же, кто пришел в секту за верой и Аллахом, достается сектантское (тарикатское) рабство.  Из соединения этих двух начал образуется нечто совершенно «новое». Это новое есть эксплуатация человека верой. Высший гуманизм и освободительный характер веры перечеркиваются ее трансформацией в инструмент покорения и закабаления личности. В качестве такого инструмента используется и Книга Аллаха – Коран…

Секта оставляет для человека единственныю возможность. Быть в ней – значит быть «бездыханным телом» перед Шейхом… Не нравится, не будь! Не ходи в секту! Пришел, будь! Будь, как все! Потому, что все здесь одно – бездыханное тело. И ты будешь одним из них. Будешь, как все! Будешь «бездыханным телом»!.. А все вместе вы будете «одним бездыханным телом». Другим здесь никто быть не может. Ибо других альтернатив здесь просто нет!.. Быть в секте – это лишь по видимости быть человеком. Ибо в сути своей это значит быть трупом… Потому человеку со свободной волей и мышлением трудно быть в секте. Она даже противопоказана ему. Он не примет ее, не сможет вписаться в нее. И секта, в свою очередь, не примет его. Ей будет трудно справиться с его самостоятельностью и стремлением к свободноу творчеству и мышлению. В этом плане свободный (и свободолюбивый) и самостоятельный человек и секта взаимно отвергают и исключают друг друга и никак не могут сойтись и соединиться… Но раб – это прекрасный материал для секты. Раб – есть то, что как раз и нужно секте. Секта и раб – они взаимно дополняют и питают друг друга. Раб находит в секте необходимые для него понукание и принуждение, секта же находит в нем материал для своего тела, материал для понукания и принуждения. Так и существуют они в неразрывной связи друг с другом. Полюса принуждаемого и принуждающего, бессилия и силы, безволия и воления (воли) ^[5] и невозможными способами. Одним из них и является выдавать за вероучение то, что на деле есть отход от него и даже его прямое разрушение. В Исламе это находит свое выражение также и в сокрытии Корана, в представлении его текста как такого, которого, якобы, простому человеку не понять, наконец, в его прямой подмене. Отход от Корана искусно маскируется под Коран… Ибо люди идут в секту не за ее собственным учением. Они идут сюда за Кораном, за словом Аллаха. А секта предлагает им свое собственное учение. Слово Аллаха остается затерянным где-то в этом учении, используется как орудие для него. А его бесконечное богатство оказывается растворенным в узких и корыстных тезисах сектантского мышления. … Уйдет человек из секты – и кончится она. Значит надо держать его в ней. И делать это всеми возможными

Итак, кто способен думать и действовать за себя, без помощи посторонних, без внешнего понукания и принуждения – тому трудно быть в тарикате. Значит ему там «не быть» или «пора уходить оттуда»…

Но и в этом вопросе сектантство порывает с Кораном и Аллахом. Аллах признает за человеком право быть самим собой, быть самостоятельным и самому решать свои вопросы. Даже своему посланнику (пр. Мухаммеду) Аллах постоянно напоминает о его функциях, предупреждает его о том, чтобы он «не давил на людей» в вопросах веры, а дал бы им самим возможость принимать решение. Задача Мухаммеда (да вознаградит и приветствует его Аллах!) состоит лишь в том, чтобы довести до людей Слово Аллаха. И все! Это вся его миссия. Другой миссии у него просто нет. Аллах говорит так: «Не на тебе лежит обязанность направлять их (т. е. неверных), Аллах направляет, кого пожелает» (Бакара 2/272), «О, Посланник! Пропагандируй то, что тебе спущено от Господа твоего. Если ты не сделаешь этого, то будешь неисполнившим посланничества (своей посланнической миссии) по отношению к Нему» (Маида, 5/67).

Все остальное Аллах оставил за собой и за человеком. Можно сказать и так, что он оставил все это в сфере (своих с человеком) двусторонних отношений, в которые уже не дал права вмешиваться никому. Только человек и Он решают, как им быть. И человек держит ответ не перед кем либо, а только перед самим Аллахом. Никому другому он не подотчетен и никто другой не может спросить у него за его действия. За них он будет отчитываться перед Аллахом в Судный день. Вместе с тем Аллах оставил за человеком право просить извенение за неверный свой шаг, покаяться и вернуться на правильный (и праведный) путь, не допуская впредь повторения осуждаемого и наказуемого… Аллах, Милостивый и Милосердный, Бесконечно Добродетельный и Вознаграждающий, – но опять же прощающий и наказывающий одновременно. Потому и человек в своих действиях не должен выходить за определенные пределы, то есть за пределы, за которыми следует наказание (и прощение) и переход за которые уже ведет к непрощению. А добрые и благие примеры вознаграждаются Аллахом многократно: «Положение тех, которые раздают свое достояние на пути Аллаха, подобно зерну, которое дает семь колосьев, а в каждом колосе по сто зерен. Аллах многократно дает тому, кому пожелает» (Бакара, 2/261)… Такова та единственная альтернатива для человека, которая поставлена перед ним Аллахом в качестве абсолютного или абсолютно-непререкаемого, то есть ни при каких условиях не переходимого за его пределы, «правила жизни»…

Но для тариката не существует и этого правила. Даже абсолютного!.. Он бесцеременно вмешивается и в эту сферу двусторонних – Аллаха и человека – отношений и переворачивает все здесь верх дном. Служба (поклонение) Аллаху трактуется как служба шейху, раб божий превращается в натурального раба шейха. И это в то время, когда ничего общего между этими понятиями (и явлениями) нет…

Определенная Аллахом в отношении человека линия жизни, поведения и деятельности, идущая от прошлого к настоящему и будущему, не имеет аналога в земном измерении. Ни одно учение, принадлежащее человеку, не говорит с ним в таких категориях и в такой форме, как это делает Аллах (Бог) в Коране. В силу этого эта Книга несет глубочайший  жизненный (социальный, исторический, духовный, нравственный…) и философский (глубинно-познавательный и сфокусированный на самом человеке) смысл. И что самое важное, – ее понимание оказывается теперь связанными с такими фундаментальными категориями, как личность, свобода, самостоятельность, выбор, ответственность, вина, наказание, страх, добро и зло, творчество… Эти категории можно характеризовать как всечеловеческие и всеисторические. Это говорится к тому, что там, где есть человек, есть и способ осознания бытия, ведущий к этим категориям и (логически) завершающийся ими. Так было во всей человеческой истории. Таковым это дело продолжает оставаться и поныне, в наши дни.

Если на это дело посмотреть в плане историческом, то можно отметить, что особое значение эти категории приобрели в Европе с эпохой буржуазного общества. Когда говорят, что это общество победило партиархальный феодализм, то имеют в виду, что оно победило его и силой своего мышления. Возвышением разума сопровождалось открытием им непосредственной связи между способом человеческого бытия и его прогрессом. Говоря иначе, условия прогресса были поставлены в зависимость от эмансипации самого человека, его духовного и нравственного освобождения и возвышения. Вот тут и появились такие характеризующие его категории, как личность, свобода, самостоятельность и все подобные категории буржуазного сознания. В этом смысле феодализм был свергнут не только экономически и социально. Он был низложен и новым способом мышления, его понятиями, сфокусированными на человеке. Этим была введена в действие новая оценочная и измерительная шкала, основу которой составил сам человек. Человек, как «мера всего»…

И вот мы открываем Коран… И, Боже, мой! – находим там все эти категории современного европейского сознания… Если я преувеличил, пусть простит меня Аллах. А если, кто утверждает, что я преувеличил, за аргументами далеко ходить не надо. Пусть возьмет в руки Коран… А потом напишет мне, где и в чем я был неправ…

Коран начинает с того, что признает человека за человека. Или: признает в человеке человека. Это означает открытие категории личности в человеке. Достославной памяти коммунизм советского периода и советского образца  за 70 с лишним лет своей истории так и не дошел до этой категории, до личностного восприятия человека. Для него, если личность, – так обязательно «историческая», если человек, – то обязательно как «массовидный», то есть как «масса», «член массы» или «в массе» и т. д. Он так и не мог понять такого «простого», – а может и совсем не простого! – факта, что человек сам по себе и есть личность, личность как таковая. Поиск личности «за человеком» или вне человека лишен смысла. Но и отказ ему в этом качестве тоже является принципиально неверным к нему подходом. Он, человек, есть личность вовсе не потому, что есть «исторически великий человек». А есть личность уже потому, что есть человек, человек как таковой. А личностью его делает все то, что отличает его от толпы и накладывает на него свою самостоятельность. В этом смысле личность  есть человек самомышляший и самодеятельный. Можно и без «и». Даже более правильно без «и». Ибо самомышляший человек есть одновременно и самодеятельный. В итоге он есть человек самовозвышенный. А если фактически не есть таковой,  – в силу действия определенных социальных и исторических условий, – то есть таковой по природе вещей, то есть по самой своей природе. А она такова, что «буйная» и неограниченная. Человек не успокоится (и не успокаивается) до тех пор, пока не самовозвысится. Но и после этого (или на этом) не остановится, а будет двигаться от одного уровня самовозвышения к другому и так до бесконечности… Мы же сказали, что такова уж его природа. Аллах создал его таким – неограниченно-бесконечным – во всех его притязаниях на жизнь и бытие… И открытие всего этого идет через раскрепощенность и самостоятельность мышления… Именно оно открывает человеческое в человеке, уникальное и самостоятельное в нем, создает предпосылки для его самовозвышения и становления его Персоной, Личностью… Сначала человек видит свое рабство, а уже потом преодолевает его. Если это рабство не видеть, то и преодолеть его невозможно. Потому исходной ступенью в преодолении человеком своего рабства является его осознание. Осознающий свое рабство только наполовину раб, ибо наполовину он уже свободен. Потому все основанные на рабстве системы с такой тщательностью скрывают и маскируют свою рабскую сущность. Но всех их конечно же превзошел коммунизм советского образца, преподносивший свое рабство – ни мало, ни много, – а как «высшую ступень человеческой свободы»… В словаре у этого коммунизма был неиссякаемый поток и таких понятий и выражений, как личность, свободная личность, очень свободная (простите) личность, пресвободная (простите) личность… Ну и такой козырной туз как «бесконечно свободная коммунистическая личность»… И вообще «свободы и личности» (прошу прощения за несварение языка) было в этом обществе «так много», что никто толком и не знал, что с ними делать и куда их деть…

Рабство не может видеть в человеке личности. Оно не может видеть в нем никакого смысла и достоинства. Рабство вообще тяготится человеком. Оно неспособно видеть в нем не только личности, – оставим это в стороне как нечто вообще непосильное для него, для рабства, – оно неспособно видеть в нем даже человека. Для него существует лишь одно восприятие человека – это восприятие его как орудия. И это максимальное, так сказать, его восприятие. То есть то максимальное для него, на что он способен по характеру своего устройства и силе своего мышления. «Орудие» – это есть то высшее и «вполне достаточное для него» понятие (определение), которого удостаивается человек в системе рабских отношений и рабского его восприятия. Потому, когда его пытаются характеризовать еще и как личность, то это может только позабавить рабство. Все это ему не по силам… И это относится к рабству любой «породы». Не составляло здесь исключения и коммунистическое рабство. Между ним и человеком, между ним и личностью лежала непереходимая пропасть… Мыслящие люди называли вещи своими именами и боролись с рабством своим талантом, «пером и плакатом». Но если говорить о массовом сознании, то оно, воспитанное коммунистической идеологией, было самым настоящим рабским сознанием. А это сознание не могло видеть в себе раба. И не только потому, что нельзя видеть себя со стороны, – возьми «зеркало» и смотри на себя! – но еще и потому, что такое «видение» (восприятие, наблюдение) себя со стороны сталкивалось еще и с запретом на открытие рабства. Оно противоречило и противостояло самой системе рабства. Поскольку опровергало и отвергало ее. Попробуй, скажи человеку, что он не раб, а личность, и посмотрим, что из этого выйдет? А выйдет то, что сказал. Выйдет личность!.. То есть самомыслящий и самодействующий, полагающийся на себя человек… Самовозвышенный человек… Куда прикáжите деть рабство? Если его не выбросить, то куда деть?.. Коммунистическая система не нашла ответа на этот вопрос. Она, впрочем, его и не искала. Уж очень устраивало ее это рабство. Все рабы, а ты их Господин. И даже, простите, Господь!.. И честолюбие удовлетворено, и «все остальное». «Зачем же выбрасывать его, это рабство? Бога ради, не делайте этого!..»… Действительно, зачем выбрасывать? Рубить сук, на котором сидишь? От ума ли это?.. Рабская система не может искать для себя освобождения. Очень уж хороша она для тех, «кто не в рабах»… Потому эта система действует по отношению к своему освобождению «активно-отрицательным» или прямо противоположным образом. Для нее важно не «освободиться», а сохранить все таким, как оно есть, сохранить все неизменным, сохранить все это таким, как можно дольше. Ибо рабство для одних (или одних) оказывается, как отмечено, благом для других (или других). Этот секрет рабства и вынуждает одних разрушать, а других – сохранять (и охранять) его… Но даже при таком положении вещей рабство неразрушимо изнутри (это тоже есть один из его секретов). Оно может быть разрушено только внешней силой. А пока ее, этой силы, нет, его приходится терпеть. Просто терпеть, ибо другого выхода из него нет. Существование рабства станет определяться теперь законами исторического развития. Значит, оно рухнет тогда, когда иссякнет его внутренняя мощь, когда придет его историческое время, как это, собственно, и случилось с системой коммунистического рабства…

Но оставим коммунизм и вернемся в Европу…

Так вот то, что открыло – после древнегреческого общества – европейское мышление вновь на стадии буржуазного (современного) общества, и то, до чего так и не дошел за всю свою историю коммунизм, – это возвестил нам Аллах в Коране еще задолго до них обоих. Оставалось только открыть эту Книгу и прочитать ее. А еще взять в качестве руководства жизни. Но ничего этого сделано не было. А еще и неуважительное отношение к этому великому источнику знаний стало, простите, признаком «ученности» и «образованности». А может и совсем наоборот… Человечество пережило в этом вопросе такое падение. Потому открывает для себя Коран заново. И делает это усилиями таких просветителей и ученых, как проф. А. Байындыр. Преградой же на этом пути (или в этом вопросе) является теперь еще и сектантство…

Его (сектанства) оценку можно связать с основной идеей Корана, о которой уже говорилось выше. А именно, эту оценку можно начать с указания на то, что все свои рекомендации, повеления и наставления, приводимые в Коране (и как Коран), Аллах начинает с того, что предоставляет человеку свободу и самостоятельность в действиях (деяниях), вынуждает его самого принимать решения и нести ответственность за них. Это разве мало?! Он призывает человека к доброму и благому, воздержанию от порока и зла. В Коране читаем: «Аллах повелевает быть справедливыми, делать добро и быть великодушными к родственникам и запрещает прелюбодеяние, нечестие и несправедливость» (Нахль, 16/90). Аллах обещает человеку будущее. Благое будущее. Это будущее Он ставит в зависимость от благой жизни здесь, на земле, в этом мире… Что еще надо?.. Он отвечает на все наши вопросы. Это вопросы о жизни в самом широком и даже бесконечном значении этого слова. Он раскрывает нам Свои тайны. И делает это с большим уважением к нам. Это можно видеть и на примере его речи. Обладатель бесконечного знания Аллах не говорит «теоретически и академически». Напротив, Он говорит просто и доступно. Каждый человек без труда может понять Его. Единственное, что здесь можно было бы принять во внимание, так это то, что говорит Он с нами на языке мекканского общества 7-го века н. э. В то же время Он обращается не только к этому обществу, но и в его лице ко всем людям земли. Коран и есть такое обращение Творца к людям, человечеству. И об этом откровенно говорится в нем же самом. Мы уже имели возможность обратить внимание на этот аспект Корана. В одном из приводимых по этому поводу аятов был подчеркнут его вселенский (мировой) характер: «…Он (Коран) есть лишь предостережение (напоминание, весть) для миров» (Калем, 68/52)…

Это лишне, но почему-то еще раз хочется напомнить авторство этих строк. Автором их является сам Аллах. И Он же говорит о вселенском (или мировом) значении Корана. А Аллах знает, что говорит. Его Слово не подлежит оспариванию или требованию доказательств. Нам остается только принять его к сведению и руководству. А еще и не забыть поблагодарить Его, Творца и Господа нашего, за еще одно Его внимание к нам. Это и будет в данном случае нашим уважительным и благодарным к Нему отношением. Значит будет тем нашим поведением, на котором Он настаивает и которого требует от нас в ответ на наше право на жизнь…

Коран потому является Книгой, предназначенной для всех людей земли, что это подарок Творца людям, которые все одинаково дороги для Него. Дороги потому, что все они одинаково созданы Им. Разве может не любить Творец свое созданье?! Потому Аллах и любит всех нас одинаково. И Его забота и благо распространяются на всех нас. На каждого в отдельности и всех вместе. Потому и Слово Его имеет вселенский характер. Оно направлено на каждого человека лично и персонально. Но в то же время оно направлено одинаково на всех людей. Значит оно несет и личностный, и общественный смысл. Значит оно встречает и направляет нас во всех присущих нам измерениях и формах деятельности. В ответ на это нам остается только внять ему и быть достойным его. Это тем более важно, что у Аллаха есть в этом плане свои условия. Он требует от нас внимания и послушания Своему Слову. А значит и благой, доброй, нравственной жизни. Это совсем немного по сравнению с тем, что Он нам обещает за это в повествовании Корана…

И вот собирая воедино все эти положения, – в которые мы можем включить весь коранический текст или которые можем характеризовать как сам этот текст, – Аллах указывает на человека как на их носителя. Это есть «отдельно взятый человек», но опять же как общественный человек, к которому проявляет интерес Аллах, с которым Он говорит и которого наставляет на путь праведный. Чтобы быть до конца понятным, можно сказать и так, что Аллах говорит в Коране с людьми при посредстве пр. Мухаммеда (да вознаградит и приветствует его Аллах!), но говорит при этом с каждым человеком в отдельности. Ибо Он обращается к каждому из нас персонально (лично и личностно), поскольку видит в каждом человеке персону, а именно персону человека (или персону человеческую). Персонально Он и «фиксирует» нас. Персонально будет и спрашивать с нас в Судный день… Сколько персоналий «в одном человеке»! Это и есть признание в человеке человека, указание в нем на личность, восприятие его как самостоятельного, самодействующего и самодеятельного начала… Так Аллах дал человеку то, что не могли дать, спустя столетия после Корана, политические и социальные системы, которые одинаково привязали его к системе рабства в угоду тем, кто оказался по отношению к нему «корыстным» (или в корысти). У Аллаха нет, не было и по принципу своему не может быть «корысти» по отношению к человеку. Ибо Ему не надо было использовать его (человека) для Себя, Он не нуждается в этом. Но стоящие вне Его исторические (социальные) системы – все до единого! – вошли в эту «корысть». Ибо всем им надо было использовать человека в качестве инструмента для достижения определенных общественных интересов. А сегодня в этой корысти пребывают еще и многие из тех, которые взяли на себя функции духовных наставников людей. Ибо теперь они хотят использовать человека для своих целей. Если бы не было этой социально-субъективной цели, то и корысти бы в отношении к человеку тоже не было. Там, где ее нет, корысти тоже нет. Человек остается свобордным и независимым по отношению к той системе, которая берет его в себя и в содружестве с ним осуществляет некий вид деятельности, как это имеет место (в известных пределах) в таких социальных сферах, структурах и системах, как, скажем, наука, образование, искусство, культура и т. д. Это бескорыстие по отношению к нему является еще и предпосылкой укрепления и утверждения в нем его самодеятельного и свободного начала, что следует расценивать как весьма важное его (бескорыстия) следствие или лучше – приобретение…

Много после Корана наступила эра буржуазного (индустриального) общества, которое и в наши дни можно считать современным обществом, стандартной моделью современной социальной жизни. И только с этим обществом (после краткого «исторического вступления» в древнегреческой истории) вошли в сознание – теперь уже неотторгаемым образом – сфокусированные на человеке упомянутые выше категории европейского сознания (личность, свобода, самостоятельность и др.). А Коран, как отмечено, открыл их задолго до этой эры современной истории. Разве этого мало?! Разве этого недостаточно, чтобы по достоинству оценить эту Книгу, Ее величие и неординарный Ее характер?! И это при том, что все это ощущается буквально с первых Ее строк… Не страниц даже, а именно – строк!..

Подчеркнем еще только одно. С буржуазным обществом человек впервые становится свободным. Свободным по духу и принципиальным условиям жизни, ибо они теперь целиком и полностью становятся зависимыми от него самого (жизнь наша в этом плане далека от совершенства, она есть пока такая, какая она есть). И эти условия гарантируются законодательно и нравственно, благодаря чему, собственно, и утверждается в жизни такое явление, как человеческая свобода, а с ней и человек свободный… И вот это явление задолго до этого (современного) общества мы находим в Коране. В этом секрет и сила этой Книги одновременно… Она, буквально, вырывает человека из рабства и обеспечивает ему свободу и самостоятельность. Она просто настаивает на этом. Все свои условия и требования к человеку Аллах привязывает в ней к самодеятельности свободного человека. Это можно сформулировать и так: Коран и его предписания неосуществимы при условии раба и рабского бытия. Они рассчитаны на свободного и самостоятельного человека. На человека, самостоятельно действующего и самостоятельно мыслящего, имеющего достоинство и возвышение, прежде всего, в своих собственных глазах, отстаивающего и утверждающего эти свои качества в каждом человеческом общении. Только такого человека можно характеризовать теперь и как человека коранического. То есть как такого, которому и ради которого дан Коран… Свободному он дает право свободы, рабу дает возможность освобождения. Значит и ему дает право свободы… В этом смысле Коран – носитель универсального права свободы. И это есть право каждого на свободу, право свободы для всех… Вот это качество Корана, которое можно характеризовать как освобожденческое его качество, и должно быть поставлено во главу угла во всех случаях рассуждения о нем. В этом плане книгу эту можно было бы характеризовать как «Книгу, повествующую об избавлении человека от рабства», как «Книгу, делающую человека свободным, независимым и самостоятельным», как «Книгу свободы»… Как велика миссия этой Книги! Как велика она сама, рассчитывающая на эту цель! Как велик Творец, додумавшийся до всего этого! Как велик Он в осуществлении этого своего грандиозного замысла!..