Р.М. Османзаде. Коран и ширк…

Книга эта написана на турецком языке и в оригинале звучит так: Abdulaziz Bayındır. Kur’an Işığında Tarikatçılığa Bakış. İstanbul, 2001, 3. baskı. Ее автор – доктор теологии Абдулазиз Байындыр ^{[1] (сноски и примечания приводятся в конце текста) является известным ученым-теологом, хорошо знающим и практическую исламскую жизнь. В силу этого его исследования заполнены духом времени, они дают теоретический ответ на жизненно важные вопросы современного исламского и духовного сознания в целом.}

Одним из таких исследований является предлагаемая вниманию книга. В ней рассмаривается один из чрезвычайно важных вопросов, связанный с сектантским мышлением в Исламе. Это мышление начинает вроде бы с малого – с обращения к шейху (главе секты) и поклонения ему в надежде получить у него знания и поддержку в деле общения с Аллахом, – а кончает фактическим разрывом с Исламом. Место Аллаха занимает шейх, Коран вытесняется сектантским учением, название секты практически подменяет собой название «Ислам». Сектантское мышление отходит от Корана так далеко, как только это оно может позволить себе. Ибо для него важно не то, что объединяет его с Кораном, а то, что различает его с ним и отличает от него. На словах же это преподносится как «осовременивание Корана», его интерпретация «в духе времени», «применительно к обстоятельствам», «в духе нашего видения», «нашего миропонимания» и т. д. Естественно, во главе всего этого стоит сам шейх (духовный наставник секты в Исламе)  и те теоретики от науки, которые призваны концептуально оформить этот разрыв и отход от Корана и Ислама, а заодно и замаскировать его под них, представить это разрушение вероучения как переход к его «современной», «истинной», «адекватной» и т. д. форме…

Есть ошибки и заблуждения, которые Аллах прощает. Он ведь по природе своей является милостивым и милосердным, то есть сочувствующим, поддерживающим, помогающим, понимающим, прощающим и вознаграждающим (за доброе и благое). Эти его качества становятся теперь его именами. Коран и его главы открываются призыванием Аллаха этими его именами. Они начинаются рефреном «Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного!» (проф. А. Байындыр использует и рефрен, приведенный в начале книги: «Именем Аллаха, Бесконечно Добродетельного, Вознаграждающего!)… Но есть и такие ошибки и заблуждения, которые не прощаются Аллахом. Одним из них является придание Ему равного, то есть приравнивание ему кого-то из людей по каким-то их заслугам,  качествам или способностям. Такое приравнивание характерно и для идолопоклонничества.  Оно, приравнивание (в Исламе оно характеризуется понятием ширк), особенно распространено в сектантстве. Оно имеет место по отношению к Пророку (пророкам), шейху (главе секты), святым и т. д. Но это и есть то непростительное, запрещаемое и наказуемое, о чем повествует Коран и недопущения чего требует от нас Аллах в самой категоричной и настоятельной форме.

Для сектантства этого предупреждения и требования Аллаха словно бы не существует. Ибо здесь на каждом шагу можно встретить «феномен приравнивания», отвергаемый и сурово наказуемый Аллахом. Он проявляется в разных формах, но суть его от этого не меняется. Условия и требования Аллаха вытесняются, вместо них предлагаются рецепты тариката, которые и занимают место вероучения. Чтобы замаскировать эту подмену, она  преподносится еще и под флагом «развития и осовременивания» вероучения. Все это, естественно, наносит ему вред. Не имеющие к нему никакого отношения жизненные, социальные, духовные и нравственные установки начинают преподноситься от его имени. Это, с одной стороны, разрушает само вероучение, а с другой – уводит человека в сторону от него. Эти тенденции действуют в связи одна с другой. Если станет невозможной одна из них, то и другая лишится основания. Но для этого надо противопоставить сектантству вероучение так, как оно есть само по себе, есть в своем объективном содержании. А это уже есть задача научного Ислама. Учитывая отмеченный разрушительный характер влияния современного сектантства на вероучение, борьба с ним становится еще и актуальной задачей научного Ислама. Предлагаемая вниманию книга А. Байындыра является в этом плане важным приобретением исламской науки. У каждого, кто прочитает ее, откроются глаза на действительное положение вещей в системе «Коран – тарикат (сектантство)». Каждый собственными глазами может, буквально, лицезреть бесконечное богатство Корана, на фоне которого тарикат сам собой теряет привлекательность и прямо-таки на глазах сходит на нет. А человек возвращается к истинному учению и обогащается его знанием. Он получает помощь и поддержку Аллаха и может быть спокойным за свой завтрашний день. Доброе и благое будет поддержано, а зло и заблуждение –  наказано… Об этом и повествует книга А. Байындыра, стремящаяся вернуть нас к разуму и науке в вопросе с Кораном, очищая его от наслоений тариката. Ее можно со всей ответственностью квалифицировать как прекрасный образец современного научного Ислама. По ней, кстати, читатель получает представление и о том, что представляет собой этот (научный) Ислам в наши дни, то есть в его современном выражении и звучании. И тогда выясняется, что неуважительным к этому Исламу уже быть нельзя. Потому, что такое неуважение оказывается теперь неуважением по отношению к самому себе, своим принципам жизни и своей вере. Ибо Ислам, как Слово и Учение Аллаха, ниспосланное им в Коране, продолжает общечеловеческое начало в истории, творчество (творение) которой (и в которой) принадлежит Аллаху (Богу), как Он сам говорит об этом в Коране и других вероучениях.

Это – исключительно важный аспект вероучения. В плане его конкретизации можно привести следующие, к примеру, аяты Корана ^[2]:

«Мы ниспослали тебе книгу, содержащую истину, которая подтверждает предшествовавшее писание и ограждает его от всяких изменений… Мы дали каждому из вас законы и правила жизни. Если бы Аллах захотел, Он всех бы вас сделал единоверцами. Но Он хотел испытать вас в том, что вам дано» (Маида, 5/48).

«Если бы они в полной мере следовали Торе, Евангелию и ниспосланному Господом (Корану), они, без сомнения, (сполна) вкушали бы и от того, что сверху их, и от того, что под их ногами» (Маида, 5/66).

«Скажи: «О, получившие Книгу! У вас нет (твердой) опоры до тех пор, пока вы не станете должным образом практиковать Тору, Евангелие и ниспосланное вам вашим Господом (т. е. Коран)» (Маида, 5/68).

«Верующие (т. е. мусульмане) и те из иудеев, сабеян и христиан, которые веруют в Аллаха и Судный день и делают добро, – на них нет страха; не будут они и в печали» (Маида, 5/69).

«Поверни лицо свое (в сторону) этой истинной религии, закона творения Аллаха. Он создал людей по нему (по этому закону). Нет ничего, что могло бы занять место сотворенного Аллахом. Это и есть правая (несокрушимая) вера. Но многие из людей не знают этого» ^[3]/30). (Рум, 30

«О люди! Мы создали вас от мужчины и женщины. Мы разделили вас на народы и племена, чтобы вы знали одни других» (Худжурат, 49/13).

«Отрицающие же, заслышав чтение послания (Корана) готовы прямо-таки изничтожить тебя своими взглядами. А еще скажут: «Без сомнения, он одержим».

Нет, он (Коран) есть лишь предостережение (напоминание, весть) для миров» (Калем, 68/51-52)…

Приведенные аяты говорят сами за себя и ни в каких более комментариях не нуждаются. Они самым откровенным образом вскрывают общечеловеческий и всеисторический характер Корана, говорят о едином Творце и единых принципах вероучения, идущего от Его Слова и основывающегося на нем. В силу этого мы сегодня можем с полным правом утверждать две, как минимум, чрезвычайно важные для нас вещи. Первая – это существование единой линии человеческого развития на Земле, восходящей к Творцу. Вторая – существование единой линии веры, принципиальные основы которой едины и даны опять же Творцом. Эта вера на деле представляет собой учение Творца о жизни. О нашей жизни и жизни вообще. И Творец требует нас поверить в это Его учение, в эти Его слова. Ведь Он говорит правду. И внять этой правде – это, прежде всего, в наших собственных интересах. Вот эту мысль и старается внушить нам Творец… «Поверьте, Я говорю правду! И эта правда есть практическое условие вашей жизни, ее настоящей и будущей форм». Таков основной мотив требования или принципа веры – «Поверь, что это так!..» – в устах и в Слове Творца… Это и есть принципиальный каркас учения (Творца), который, благодаря нашему «на веру» ее принятию, и становится таким образом вероучением. Далее это вероучение отливается в целостный механизм веры, который таковым и входит в практику жизни. В этом механизме само вероучение выступает уже как один из его составных элементов.

А то, что эта вера предстает как «система различных верований», то и на это (или в вопросе о том, почему это так?) есть прямой ответ Творца, который возвещается приведенным выше аятом из Корана. Повторим этот фрагмент: «Если бы Аллах захотел, Он всех бы вас сделал единоверцами. Но Он хотел испытать вас в том, что вам дано» (Маида, 5/48).

Если теперь все это взять в единстве, то оно сводится к принципу «единоначалия», восходящего, в вопросах веры и человека, непосредственно к самому Творцу. В форме вероучения Творец сообщает нам о бытии, о Себе и о нас самих, говорит о том, кто мы такие и откуда идем, где наше начало и в чем конец, как должны жить и мыслить, чтобы быть в жизни и двигаться в ней по дороге к будущему и в будущее… В Исламе все это излагается в Коране, откуда и происходит бесконечное величие этой Книги, являющейся самым настоящим учебником жизни. Жизни благой и нравственной, жизни возвышенной и прекрасной. Жизни, у которой есть смысл, поскольку в ней есть ценность, у нее есть будущее… Преклоним же колени перед этой Книгой, которая, как Слово Аллаха, является выражением высшей Его милости по отношению к нам. Это есть милость Создателя к созданным им существам и Его забота о них. «Все вы ко мне еще вернетесь!», – постоянно напоминает нам Создатель в Коране. И тогда  Он определит наше будущее. Быть ли нам в блаженстве рая или нести муки ада… И чтобы нам не было стыдно за содеянное, чтобы наш дальнейший путь лежал в блаженной сфере, Аллах требует от нас «совсем малого». Он требует от нас жить по данному им учебнику жизни, последней редакцией которого, собственно, и является Коран. Нам же остается только прислушаться к тому, что говорит и рекомендует нам Аллах. Так Слово Аллаха – Коран – и становится нашей настольной Книгой…

И вот это Слово во всей его первозданной чистоте мы открываем для себя, практически заново, в книге проф. А. Байындыра. Но автор и в данном случае, как и в любом другом, связанным с Кораном, выполняет лишь волю Аллаха, действуя в полном и строгом соответствии с его предписаниями. Аллах же требует быть верным его Слову и не отходить от него. Это можно видеть по всему Корану, включая и приведенные выше аяты. Продолжим первый из них: «Мы ниспослали тебе книгу, содержащую истину, которая подтверждает предшествовавшее писание и ограждает его от всяких изменений. Суди их сообразно тому, что ниспослал Аллах, и не следуй их желаниям, чтобы не удалиться от того, что тебе дано от Аллаха (выделено нами. – Пер.)» (Маида, 5/48).

Этот, восходящий к его истокам (и источникам), угол зрения в восприятии и оценке вероучения лишает тарикат последних оснований в притязаниях на него, ставит преграду перед всякой попыткой подмены вероучения неким противопоставляемым ему произвольным учением. Этим же он «закрывает» тарикат. Или: тарикат, взятый в свете источников и основоположений Ислама (во главу угла здесь следует поставить Коран), попадает в столь трудное положение, что оказывается неспособным противостоять приведенным доводам и направленной в его адрес критике… Для читателя же эта позиция (ситуация) оборачивается показателем силы и убедительности научного Ислам, который, как наука, есть (на первом этапе) открытие Слова Аллаха в его первозданном виде. (Проблема источников для каждой науки является проблемой первостепенной важности. Но когда дело доходит до вероучения, то эта проблема оказывается имеющей совершенно исключительное значение). Именно, открытие. Поскольку на него легли пластами, закрыв его само, самые различные учения, зачастую не имеющие к нему самому никакого, ровным счетом, отношения, но приписывающие себе право говорить от его имени, за него и вместо него. Научный Ислам отсекает все эти «привлечения» в вероучение и является преградой для их проникновения  в него. Он является средством низложения его любого субъективно-произвольного толкования. Ведь он признает истинным только то, что восходит к Слову Аллаха и есть само оно (это Слово), но теперь уже представленное как вероучение. И эти свои цели научный Ислам достигает в лице таких его современных мыслителей и аналитиков, как проф. А. Байындыр… Автор шаг за шагом снимает тарикатские (сектантские) наслоения (напластования) на Ислам и Коран, делая это со всей убедительностью и доказательностью научного метода (способного быть примененным и реализванным в границах данной темы). Автор действует как археолог, который откапывает историческую ценность и возвращает ей первозданный вид. Этим он вводит ее в современную жизнь в качества элемента ее культуры…

Но в случае с вероучением даже это «археологическое сравнение» остается чем-то «уменьшительным». Ибо не передает всего содержания деяния. Если бы нам предложили определить его (дать ему понятие), мы бы назвали все это подвигом. Ибо людям возвращется бесценное богатство – Слово Творца. Это то Слово, которым наставляет Он нас в жизни и, опираясь на которое, мы с уверенностью можем смотреть в будущее. А соображения в поддержку этого слова излагаются не благим пожеланием («Ради Бога, поверь мне, что это так!..»), а сказываются доказательно, в откровенной творческой манере и полемике с противостоящей стороной и в полном уважении к ней, то есть приводятся в полном соответствии с духом и требованиями научного метода… Если это не подвиг, то что это такое?..

Так, начиная с критической оценки тариката, книга вводит нас в действительное содержание вероучения, рядом с которым тарикат, кроме того, что сам по себе становится малопривлекательным, еще и как тема отодвигается на второй план. На первый план выходит само это вероучение и его бесконечное величие и ценность. Авто передает нам его из первых рук. Его собственные объяснения скупы. Они очень конкретны. Автор предоставляет возможность Аллаху самому говорить за себя. И Аллах рассказывает. Рассказывает о Себе и о нас, о том, кто Он и кто мы, откуда пришли и куда идем, как должы «жить и быть», чтобы «идти и прийти»… Он отвечает и на те вопросы, которые задаются Ему. Повествование и ответы Его потрясяют! Другого определения мы просто не можем подобрать. Желающие могут пережить это, если саму возьмут в руки Коран… который и предлагает им проф. А. Байындыр…

И вот на этом фоне критика тариката оказывается лишь поводом для того, чтобы прийти к Корану, чтобы открыть нам его в качестве нашего действительного источника силы и жизненности. Это и есть подвиг. Есть то усилие, благодаря которому перед нами открывается бесконечное содержание. За него мы должны быть столь же бесконечно благодарны. Это – наша благодарность Автору за Коран, который он нам вручает, за Коран, который, как Слово Творца нашего, связывает нас напрямую с Ним. Самому же Автору своего подвига удалось достичь благодаря методу научного Ислама…

Первейшей и главнейшей задачей этого метода (и в этом смысле самого научного Ислама) является обнаружение истинного (адекватного и т. д .) Ислама. Ибо только на этом основании можно бороться со всякого рода отступлениями от него и его искажениями. Но где этот Ислам? Где его искать и как найти? В чем он состоит? С чего начинается и где кончается? Как обозначить его принципы и границы и сделать это доказательно?.. Все эти вопросы в итоге упираются в проблему основоположений и источников в Исламе, способа мышления и доказательства, ведущих к адекватному и истинному познанию.

При указании на это на первый план выходят Коран и Хадисы Пророка Мухаммеда (оба эти источника изданы на русском языке). «Истинный» Ислам – как вероучение, способ мышления, жизни и деятельности – не может быть выведен из самого понятия истинности. Он выводится из соответствия слова, мышления и поступка (деяния) той его формуле, которая дана в Коране, Книге Аллаха, и подкрепляется  примерами,  которые содержатся в хадисах Пророка Мухаммеда. Источники, стоящие за пределами этих документов (Корана и хадисов), выходят за границы основоположений Ислама и не могут быть приняты как аргументы для рассуждений и доказательств. Но именно эти источники являются основой позиции в сектантстве. То есть сектантство апеллирует к основаниям, которые, в конечном счете, не имеют места ни в Коране, ни в хадисах (разумеется, речь идет об истинных хадисах, поскольку много и ложных). Иначе это значит, что сектантство оперирует тезисами, которые идут не от вероучения, а принадлежат ему самому, являются его собственным изобретением. С этого бы и следовало начинать. Но это не делается. Сектантство продолжает говорить от имени всего Ислама, почему и вступает в противоречие с действительным положением вещей. Но оно затушевывает и покрывает его, объявляя себя единственно верным учением…

Это можно сформулировать и так, что каждая секта, говоря об адекватном Исламе, видит в этой роли носителя адекватного учения, естественно, только саму себя. Дескать, в современных условиях Ислам есть тот (или то учение), которое проповедует данная секта. Все другие интерпретации (объяснения, комментарии и т. д.) Ислама характеризуются как отход от него, заблуждение, наущение дьявола и т. д. В итоге на плаву остается «один-единственный» Ислам – Ислам данной секты. Но этот «один-единственный» Ислам на деле оказывается множественным (многочисленным) Исламом. Поскольку каждая секта имеет теперь «свой Ислам». Это растущее от секты к секте «число Исламов» и следует квалифицировать как «сектантский Ислам». Таким образом, каждый, создавая свою секту, одновременно с этим создает и «свой Ислам», точнее, свой вариант Ислама… При всем конкретном различии этих «вариантов» их  суть остается неизменной. Потому что в этой сути всегда остается (лежит) одно и то же. Это – отход от истинного учения и подмена его неким своим субъективным представлением (мнением), некой идущей от себя мешаниной, сваренной на шейховой кухне и в стенах его тариката.

Эту позицию можно было бы назвать «интересной», если бы она ни была, по сути своей, еще и парадоксальной (уже без кавычек). Дело в том, что сектантский «адекватный» Ислам, будучи на деле разрывом с Исламом и отходом от него, называет себя в то же время… Исламом, преподносит себя как Ислам. Иначе говоря, за Ислам выдается то, что «очень далеко отстоит от него», а, говоря без мудрости, – просто не имеет к нему никакого отношения. Совершается некая двуединая операция: отход от Ислама маскируется под Ислам. Это и есть самая большая опасность сектантства. Если бы оно прямо заявило, что по себе оно есть некое оригинальное учение, существующее таковым наряду с Исламом, то никаких бы проблем не осталось. Более того, оно бы заслуживало уважения и признания. Но сектантство же ведь не делает этого!  Оно же не говорит, что оно есть таковое «наряду» с Исламом. Оно говорит нечто совсем другое, даже прямо противоположное. Оно утверждает, что есть Ислам как таковой… И добавляет, что есть «адекватный (аутентичный), истинный, подлинный, правильный, современный» и т. д. Ислам. Отсюда одновременно следует и то, что все другие учения, существующие таковыми вне данной секты, есть отступление от «подлинного Ислама». Это есть еще одно «приобретение» секты. Она утверждает себя путем отрицания всех других существующих сектантских альтернатив, сами которые считают себя «столь же подлинными», как и то мнение, которое их отрицает… И эта есть особенность сектантского мышления. Это – одноальтернативное мышление (или дорога с односторонним движением). Оно принимает только себя, а все находящееся за своими пределами просто отрицает… Оно вообще настроено агрессивно-отрицательно по отношению ко всему тому, что выходит за его корпоративные интересы. Это, кстати, тоже есть грань, очевидным образом отделяющая сектантское мышление от научного, открытого для альтернатив и дискуссий… Сектантское мышление ничего не обсуждает (в смысле обсуждения, характерного для научного сознания). Оно просто принимает или декларирует (изрекает) «истину». Или: истинность сектантского мышления и построенного на нем учения не доказывается и не обсуждается, а принимается, постулируется. Можно сказать и так, что она (истинность) выводится из самого понятия истинности. Истинно, «не почему?», а «истинно, потому…». Истинно потому, что истинно… Потому, что «так оно сказано» (шейхом или тем, кто наделен этими полномочиями)… Это и есть способ мышления и доказательства в сектантстве. Как хочешь его понимай и принимай! Не нравится, не иди в секту. А если пришел, то, будь любезен, прими существующее положение вещей… Принять же это положение означает принять учение секты единственно верным из всех существующих в плане «истинного Ислама» (вероучения)… А доказательства? Они тоже есть. И заключаются они, как отмечено, в тезисе об «истинности истинного»… Мы вернулись в самое начало. То есть в вопрос об основаниях истинности и доказательности в сектантстве (тарикате). И теперь видим, что эти основания никакой научной критики не выдерживают. За пределами признания «истинным истинного» у тариката в этом вопросе других доказательств и альтернатив мышления не существует… Сектантское мышление не допускает к себе научного способа познания. Иначе оно сразу бы разоблачило себя. Потому в витиеватых рассуждениях сектантского мышления (учения) единственным способом доказательства остается ссылка на авторитет, на мнение, на недоказуемые и недоступные (по фактору времени и пространства) факты, на слухи и т. д. «Истину», ее основные  идеи продуциирует Шейх, а теоретики группы уже доводят ее до ума. Так и рождается «учение», которое теперь будет противопоставляться вероучению – Слову Аллаха, Корану…

В сектантстве – будь оно в Исламе, Христианстве или в любой другой системе веры – теперь это уже не имеет значения, поскольку отход от вероучения по своим принципам во всех случаях оказывается одним и тем же, – Творца (Господа) «удаляют на небеса» и уже более к Нему не возвращаются. Таким образом Творец (Господь) раз и навсегда покидает область отношений с человеком и удалется «куда-то очень далеко» от нее. Так далеко, что Его бытие становится равным Его небытию. Ибо теперь Он существует лишь для формы, поскольку настоящего дела для Него уже не остается. Это дело переходит в руки тех, кто за Аллаха решает то, что надо было бы решать Ему самому… Нечто вроде ссылки Послом в заморскую державу. И почетно, и тебя нет на виду… Аллах витает где-то в небесах, огражденный от человека, а Его миссию – уже за Него и вместо Него – исполняют те, кто взял на себя право делать это… И все это, простите, – при живом Аллахе!.. И даже при том, что Аллах на каждом шагу предупреждает не делать этого! Ведь обращается Он к человеку, ему самому, обращается к нему персонально (лично), не давая никому другому права вмешиваться в эти его отношения. Но для сектантства словно бы не существует и этого условия (запрета). Оно бесцеременно удаляет Аллаха сначала на небеса, а затем вообще выносит Его из сферы непосредственного общения. Оно ставит между Ним и человеком некое лицо, которому приписывает посреднические функции. Теперь это лицо будет говорить с Творцом (Господом) от имени человека, вместо него и за него, а с человеком – от имени Аллаха, вместо Него и за Него. Эту ситуацию можно было бы назвать и двусторонним посредничеством. Она характерна для всех систем веры. В качестве такого (посреднического) лица выступают пророки (Моисей, Иисус, Мухаммед, Будда), святые, духовные наставники сект (шейхи – в Исламе) и др. В секте (тарикате) посреднические функции осуществляются, как правило, самим шейхом или «по его рекомендации». На тех, которые становятся посредниками в отношениях Творца (Господа) и человека, «постепенно и незаметно» начинают перетекать (распространяться) Его качества и способности. И глядишь, со временем посредник «вырастает в Творца». Так появляются сектантские «посреднические или промежуточные боги» или «боги сектантского мышления» (между этими понятиями есть очевидное различие, простым указанием на которое мы ограничимся в данном случае). Но это и есть то непозволительное, что характеризуется как ширк и что, как отмечено, запрещается Творцом (Господом) и строго наказывается Им.

Чтобы понять сектантство (тарикат) в этой его части, ему можно задать лишь один вопрос: почему он связыват человека с Творцом не напрямую, а через посредников? Почему он делает это, когда есть прямое указание на то, чтобы не делать (не допускать) этого? Не делать, потому что это есть «прием» ложный, а потому и запрещаемый и наказуемый вероучением. Ибо Творец – един и нет ему равного…

Со стороны сектантского мышления здесь можно аргументировать, скажем, Пророком. К примеру, в Исламе можно утверждать, что Аллах общается с нами через посредство (или при посредстве) Пророка Мухаммеда (да вознаградит и приветствует его Аллах!), почему и мы, в свою очередь, должны общаться с Ним через его –  Пророка – посредство. А  когда его нет, – то через какое-либо другое посредническое лицо. На эту открывшуюся вакансию сразу находятся претенденты («Свято место пусто не бывает!»). Но всех их, в сектантском бытии, естественно, опережает сам Шейх. Он или сам выступает как посредник, или «рекомендует» кого-либо «на это дело»…

В этих действиях и решениях сектантского (тарикатского) мышления и бытия есть «неудобства» логического (познавательного) и «удобства» жизненного порядка.

Логические «неудобства»:

1. Не все обратные задачи решаются как прямые ^[4].

2. Аллах общается с нами через посредство пр. Мухаммеда (да вознаградит и приветствует его Аллах!), но нигде (в Коране) Он не говорит о том, чтобы мы тоже общались с Ним при его (Мухаммеда) посредничестве.

3. Аллах нигде не говорит о том, чтобы мы общались с ним при помощи посредников. Говоря иначе, из числа посредников исключаются не только Пророк, но и все остальные. В принципе, если посредником не может быть даже сам Пророк, то о других уже и говорить нечего.

4. Аллах на всем продолжении и во всем тексте Корана призывает человека к Себе, к общению с Собой. К общению напрямую, без всяких посредников и ходатаев. Или: Он нигде не говорит о том, что человек должен общаться с ним при помощи посредников (то есть через посредство неких лиц). Он постоянно напоминает нам об этом и вразумляет нас в этом вопросе.

В качестве примера можно сослаться на саму молитву (намаз), в которой человек предстает сам и самолично перед Аллахом и где нет никаких посредников. Если бы они, эти посредники, были нужны, то Аллах, безусловно, «назначил бы их». Но их нет, как нет! Не нужны они! Потому их и нет!.. Аллах и человек – это и есть необходимое и достаточное условие того бытия, которое задумано Аллахом в отношении человека и которое реализуется в его непосредственности как земная жизнь. Свое Слово Аллах сообщает через посредника (Мухаммеда в Исламе). И этого оказывается достаточным. Достаточным для всей сферы общения Аллаха с человеком и человека с Аллахом. То есть эта сфера не нуждается более ни в каких посредниках, ходатаях и заступниках. Все решается между самим Аллахом и человеком. Это и значит, что человек идет к Аллаху прямо и непосредственно и ему для общения с Ним не требуются никакие третьи лица, которые бы стали занимать место в пространстве, или в промежутке, между ним и Аллахом и в задачу которых бы входило представление его (человека) Ему или заступничество их перед Аллахом за него. Все это является собственным изобретением тех, которые говорят об этом и утверждают это. Разумеется, и сами они делают это совсем не бескорыстно. За их стремлением к посредничеству между человеком и Аллахом стоят совершенно очевидные проблемы земной жизни и то преимущество, которое дает это посредничество в вопросе их разрешения «в свою пользу»…

Попутно здесь можно еще раз обратить внимание на отмеченную выше ситуацию общения Аллаха с человеком (людьми) при посредстве (и посредничестве) пророка (в Исламе – Мухаммеда) и вытекающие из нее следствия. Основным следствием является тезис, который можно сформулировать примерно так: «Аллах общается с нами через посредника, почему и мы тоже должны общаться с ним через посредника». Это не просто тезис. Он претендует на логику. То есть оправдывает свое происхождение и назначение ссылкой на «железное правило» – действие по аналогии. «Он так делал и мы так должны делать». Эта логика (как способ мышления по аналогии) уже была рассмотрена выше. В дополнение к этому отметим следующее.

Аллах общался с людьми через посредство (и при посредстве) пророка. И они тоже шли к нему для общения с Аллахом. «Спроси своего Аллаха…» – говорили они ему и он спрашивал Его. Выходит, что они тоже общались с Аллахом через посредство пророка. Значит пророк является каналом связи от человека к Аллаху. А когда его нет, кто-то должен занять его место. Ибо «общение идет через пророка, а, точнее, через некое посредствующее лицо». Вот теперь эта логика получает свое завершение. А раз так, то находится и посредствующее лицо. Так сектантство выводит необходимость в посредничестве между Аллахом и человеком, используя далее этот тезис уже по своему усмотрению. Самое главное сделано. Это главное есть сам названный тезис. Дальше – уже проще. Остается лишь пользоваться тезисом, что и делает сектанство, но уже с учетом своих целей.

Потому, когда говорится так, что здесь имеет место «логическое выведение», – это не совсем верно. Поскольку эта логика подкрепляется еще и практикой общения людей с Аллахом при посредничестве пророка Мухаммеда (да вознаградит и приветствует его Аллах!). Именно эту практику и выставляет тарикат как основание (и обоснование) своей логики. Потому его позиция в данном вопросе оказывается «очень убедительной», а потому и «несокрушимой». Ибо эта позиция логики, подкрепленной практикой. Против этого феномена бороться невозможно, его можно только принять. То есть единственным выходом в данном случае остается принятие феномена, ибо это классический феномен науки. Именно к этому выводу ведет метод науки. И если надо, тарикат может выставить его. И тогда против него уже ничего не скажешь.